В прошлом году список моих любимых фильмов пополнился "Третьей звездой" Хэтти Далтон и последним опусом Джармуша "Выживут только любовники". Я долго думал о том, почему одни фильмы, как бы хороши они ни были, не пополняют этот список, а другие, возможно, не настолько хорошие, вплавляются в него мгновенно и намертво, и пришел к выводу, что, наверное, дело в созвучии. На него можно списать и тот факт, что лучше всего в "Любовниках" мне запомнился звук – густой, свежий и шероховатый.
После "Любовников" я постоянно забываю, что никогда не был ни в Детройте, ни в Танжере – кажется, я помню не только их внешний вид, но и запах (городских окраин, заброшенных парковок, моря, рыбы и специй). Комфортная захламленность помещений, старые пластинки и книги, разговоры про Тесла, сакральную сущность грибов, космические объекты, шекспировский вопрос и музыку – все это понятно, знакомо и предельно реалистично (в рамках моей жизни, во всяком случае). Я настолько увлекся реалистичностью, что даже кровопийство героев показалось мне не элементом мистики, а метафорой зависимости от веществ.
Интересно, что кто-то увидел в "Любовниках" желание выпендриться, а я — его полное отсутствие. Мне фильм показался ироничным и очень личным – как будто мне показали нечто, чем не принято делиться с общественностью.