"Вымышленный литературный персонаж, скрывающий свое книжное происхождение". (с)
Свеженайденная книжка рассказов и пьес Павича. На этот раз не все в переводе Савельевой. Пьеса "Вечность и еще один день" в переводе Вагаповой. Зная о любви Павича к автоцитатам, могу предполагать, что в оригинале это один и тот же текст. И два варианта перевода.
Н.Вагапова:
"Я живу в тишине и питаюсь молчанием, неотделимая от своего имени, как гребец от лодки. Ненавижу тебя до бессонницы за то, что ты не подвластен смерти, а я ей подвластна"
Л.Савельева:
"Моя родина - тишина, моя пища - молчание. Я сижу в своем имени, как гребец в лодке. Не могу заснуть, так тебя ненавижу"
Воистину, кто пишет, а кто просто переводит бумагу.
Н.Вагапова:
"Я живу в тишине и питаюсь молчанием, неотделимая от своего имени, как гребец от лодки. Ненавижу тебя до бессонницы за то, что ты не подвластен смерти, а я ей подвластна"
Л.Савельева:
"Моя родина - тишина, моя пища - молчание. Я сижу в своем имени, как гребец в лодке. Не могу заснуть, так тебя ненавижу"
Воистину, кто пишет, а кто просто переводит бумагу.
Никак не возьмусь за Павича. Мне все кажется, что это двойник Кундеры. Мнение, конечно, предвзято...
У Кундеры - рассказы хорошие. А крупные вещи - я ни одной не читала, только "Шутку" начала. Лежит на подходе "Невыносимая легкость бытия". Но он более глубокий, по-моему, чем Павич.
"Хазарский словарь" прочитал первым, наверное, поэтому был впечатлен и сия вещь для меня до сих пор имеет значение. Хотя соглашусь, он тяжеловат.
barbus, Кундера - это чудо, на мой взгляд. Я сначала прочитала "Легкость", а потом просто пошла в магазин и скупила все, что было его. Хотя "Шутка" мне не нравится совершенно. Я вообще не люблю подобную тематику. "Вальс на прощание" еще очень хорош.
Но лучше "Легкости" я ничего не знаю. Это шедевр, по-моему.
Этпиграф к главе книги Стивена Кинга "Томиноккеры"
Удивительно насколько мне понравился этот отрывок в детстве и какое отторжение он вызвал после 20,
а дело было не только в разнице возрасте, но и в переводе.
два перевода:
1) Я спала и я мечтала. В это время нигде не было маскировки. Я была злобной женско-мужской карликовой фигурой, принципом неразрушения удовольствия;
и моим двойником был Сол, женщино-мужчина, мой брат и моя сестра, и мы танцевали в каком-то открытом месте, под огромными белыми зданиями,
которые были наполнены отвратительными, угрожающими, чёрными машинами, вмещавшими разрушение, но в мечтах он был я, или она была я, были дружны, мы были не враждебны, мы были вместе в язвительной злобе.
В мечтах была ужасная тоскливая ностальгия, страстное желание смерти. Мы сошлись вместе и целовались любя. Это было ужасно, и даже в мечтах я это знала.
Потому что я распознал в этой мечте те другие мечты, которые были у всех нас, когда сущность любви, нежности, сконцентрирована в поцелуе или ласке,
но сейчас это была ласка двух получеловеческих созданий, праздновавших разрушение.
2) Я спал, и мне снился сон. Мне некуда было скрыться. Я был одновременно и мужчиной, и женщиной, а мой спутник Саул - одновременно моим братом и сестрой, и мы танцевали где-то на открытом пространстве, между странными белыми домами, в которых происходило разрушение странных черных механизмов. И мы во сне, он и я, или она и я, были едины, мы были вместе. И еще была ностальгия, ужасная, как смерть. Мы были вместе, и целовались, и любили друг друга. Это было ужасно, и даже во сне я понимал это. Потому что в этом сне, и во всех остальных снах я знал, насколько разрушительно слияние двух получеловеческих созданий.
Мне нравится Донна Тартт, но категорически не зашел ее роман "Маленький друг". Говорил об этом с товарищем и узнал, что ходят слухи о том, что книга испорчена переводом. Причем перевод профессиональный, текст звучит гладко, сюжет передан верно. Но нюансы. Неправильно расставленные акценты и неверно переданная мелодия текста могут угробить даже самую лучшую историю.