Удивительно, насколько при моем вынужденном непрерывном контакте с человечеством я умудрился потерять с ним связь. В памяти остается почти все - виды, запахи, звук голосов, текстура предметов, но лица и речи проходят мимо, не задевая сознания. Взгляд скользит и срывается; не воспринимаю, как не воспринимаешь картины после трех часов хождения по художественной галлерее.

Пресыщенность, видимо. Потребляя слишком много человечины, теряешь к ней вкус. Нельзя сказать, чтоб я был недоволен.